Акира первый прервал поцелуй, и Люцифер не без сожаления подчинился. Вампир остался стоять так же близко, не отстраняя рук – ту, что лежала на затылке Акиры, он опустил на второе плечо. Люцифер закрыл глаза, когда рука парня успокаивающе коснулась его волос. Он молча прислушивался к тревожному голосу, не глубокому по своему тембру в силу молодости, но глубокому  из-за сконцентрировавшихся в нем переживаний. Люцифер чувствовал неслышимую человеческим ухом вибрацию, выдававшую нервное напряжение , тяжесть, сдавливающую душу. Сильные плечи под его руками размеренно, медленно поднимались и опускались в такт дыханию. Но Люцифер чувствовал, как содрогается и кричит Акира внутри себя, чувствовал пока еще хорошо контролируемое страдание.
- Акира… - Люцифер удивился звуку собственного голоса. Почти неприкрытая боль. Да, ему было больно – потому, что он не мог заменить парню Осаку, потому что, находясь рядом с ним, Акира думал о другом, стремился к другому – к тому, кто его бросил, сбежал, оставил в беде. Чувства к Осаке стали приобретать вполне определенную форму, и Люцифер, осознавая это, боялся сам себя – того темного, что возникало и разрасталось в душе при звуке имени соперника и врага. Врага, который был дорог любимому человеку. Эта ситуация казалось безвыходной.
Выдержав небольшую паузу, открыв глаза и вновь устанавливая зрительный контакт, более спокойно и тепло, Люцифер продолжил:
- Он сам нас найдет, я уверен. Возможно, он уже знает, что мы вместе, возможно – именно этого он и ждал. Спасти тебя от кровожадного вампира на твоих же глазах – что может быть благороднее?
Люцифер отошел от Акиры, вернулся к раковине и вымыл грязную посуду. Вытерев насухо тарелки и приборы, разложив их по своим местам, он повернулся к оборотню:
- Мы можем отправиться в замок прямо сейчас. Нет причин, чтобы откладывать это.